Между прочим, я очень люблю Иманта Зиедониса.

Моя мать говорит: – Когда я была молодой, я могла танцевать на тарелке.Моя мать говорит:
– Когда я была молодой, я могла танцевать на тарелке.
Я не умею. Я молода тоже, но я не умею. Сестра моя – вся она в мать.
Ноги ее свиваются, как веревочки. Когда она была маленькой – в кружечках танцевать умела. Выпьет кружечку молока, а потом в ней танцует.
Она пылала в кружечке, словно пламя, только руки ее трепетали снаружи, и ее опрокидывали вместе с той кружечкой. Но она, не обидевшись, прыгала в блюдце, и в блюдце она танцевала, как будто бы в кратере – искры и пепел вздымая.
Мои ноги умели глину месить и брести по глубокому снегу, но хотелось им также плясать. Так хотели они танцевать, что аж дергались, словно пес на цепи – а плясать все равно не могли.
А сестра танцевала всегда и везде.
Школьные свои пятерки она вытанцовывала.
Не только по физкультуре.
Она могла вытанцовывать все.
Таблицу Менделеева она вытанцовывала так же легко, как мы прыгаем, в классы играя.
Геометрия виделась ей танцевальным залом. О геометрии она говорила – мне еще нужно ее отромбовать.
И она отплясывала прямоугольники и цилиндры и вытанцовывала свои пятерки.
У меня тяжелые ноги, иногда по ночам они плачут.
Моя сестра танцует всегда и везде. Она выпивает рюмку и в рюмке танцует, и парни порой выливают из рюмки коньяк и ее приглашают – войди в мою рюмку!
Я очень люблю сестру свою, я не хочу ей завидовать, но ноги мои болят от бессилья.
Я хочу детей. Они будут плясать, как сестра моя. Они уже пляшут во мне, как электроны в молекуле. Когда родятся они и будут совсем еще маленькими – они будут плясать в наперстках. Таблицу умноженья я научу их плясать, как моя сестра ее пляшет.
Когда я мою тарелку, я в ней уже вижу следы их. Ветер шуршит в цветах на тарелке, и я чувствую легкость в ногах. В тяжелых моих ногах я ощущаю другие, легкие ноги.
Откуда взялась я такая меж матерью моей и моими детьми – как колода в ручье, как коряга!
Дети мои – белые облачки невесомые. Брошена я, словно камень в небо, и все пляшут вокруг, только я не могу шевельнуться.

Ты показываешь мне увядшие цветы и говоришь – увяли. Будто нету увядших цветов и в моей вазе.Ты показываешь мне увядшие цветы и говоришь – увяли. Будто нету увядших цветов и в моей вазе. У тебя отличные зубы – зачем ты показываешь мне тот, что сломан? Что вы носите свои слезы из дома в дом? Если твоя собака больна чесоткой – вылечи ее у себя дома. Стоит ли рассказывать другому о том, что у тебя стал пошаливать мочевой пузырь?
Ты хочешь плакать, плакать не один, а дуэтом? Может быть, тебе будет еще легче,если вместе с тобою заплачет огромный хор?
Беда разделенная – это еще не половина беды. Свои полбеды ты взвалил на другого, а у него уже есть и своя беда, и вот теперь у него своя и еще твоей половина. И это ты называешь любовью к ближнему? Когда ты отдаешь половину ему и когда он отдает тебе половину – все равно у вас остается по целой беде. Так что нет никакого смысла делиться. Спрячь свои знаки минус в надежный сейф и лишь тогда выходи из дому.
Приходи к своим ближним тогда, в тот день или час, когда все твои знаки плюс ты можешь надеть на грудь, как знаки почета. Если это бывает даже очень и очень редко – все же именно в этот час выходи из дому, со знаком плюс, светящимся ночью, как светлячки. Это болит и то. То-то случилось и то-то. Бед у меня – как блох у собаки.
Ты хочешь по свету всех блох своих разнести?

Я люблю тебя, о люстра, я, паркетный брусочек в сосновом узоре паркетаЯ люблю тебя, о люстра, я, паркетный брусочек в сосновом узоре паркета, я, затоптанный всеми, о люстра, и поэтому ты извини и прости мне любовь мою, люстра, ибо пол никогда потолка не достигнет, ибо тот, кто достиг потолка, не опустится больше до пола, о люстра!
День подобен метле, раз в неделю приходит сюда пылесос, он приходит по душу мою, и тогда мне приходится трудно.
Но труднее, о люстра, труднее, чем мне, тем брусочкам паркетным под шкафом. Я порой им рассказываю о тебе, ведь они никогда не видали тебя, да и света они вообще не видали.
Вспоминай иногда обо мне хоть немного, о люстра, меня топчут ногами внизу, ты сверкаешь вверху, и ни ветра не будет, ни бури, которые к нам занесли бы тебя.
Только свет.

В продолжение позапрошлого поста: от работы я таки отказалась. Всем будет лучше, если на такую работу возьмут кого-то с менее узконаправленными знаниями и гмм, с другим складом характера. В принципе, по этому поводу не расстраиваюсь, рядовая жизненная ситуация же. Зато реакция на это все меня удручает.

Я ни у кого советов не спрашивала, и хорошо сделала. Впоследствии тоже не распространялась. Родственникам я вообще боюсь заикаться про то, что чего-то не умею, они и без того так любят напомнить о никчемности и безнадежности по любому несерьезному поводу, что давать им серьезные реальные поводы опасно для психики (моей). Заклюют-с.

Остальные окружающие, кажется, находятся под влиянием иллюзий, сложившихся в средней школе, а ведь давно прошли те времена, когда я писала контрольную лучше всех в классе. Я успела устать от потока разочарования, почему я опять не вышла в отличницы, ведь раньше же была. То в прямом, то в переносном смысле.

Или же исповедуют принцип, вынесенный в заголовок. Нет, я все понимаю, где-то даже согласна: хорошо быть смелым, не бояться трудностей и уметь быстро обучаться новому в процессе деятельности. Но если бы я взялась делать то, что не умею, понадеявшись, что по ходу дела разберусь, я бы обязательно что-то завалила и это никому бы не принесло ни пользы, ни радости.

Кратко говоря, я не вписываюсь в неожиданные жизненные повороты.

Родная страна стала самым бедным участником еврозоны, бгг. В принципе, пока все проходит нормально, монеты новые красивые.

Но потом я обнаружила, что некоторые законы внезапно подредактировали так, что взимаемый с меня налог теперь всегда будет где-то на четверть выше, чем раньше. В масштабах целой фирмы это вообще бы ни на что не повлияло, но в масштабах одной меня это очень даже ощутимо. По этому поводу я долго ругалась и все еще не перестала, да. Я давно известна в соцсетях как автор злобных статусов про налоги, но ничего не могу с собой поделать – необходимость расставаться со все большим количеством кровных денег очень меня удручает.

Что касается работы, то в моей жизни всегда получалось так, что работа сама меня находила. Наверное, это можно назвать своего рода везением, хотя я в сомнениях, так ли хорош этот навык плыть по течению, который я совершенствую. Бывшая однокурсница натравила на меня какую-то компанию, которая предлагает мне истинный challenge: работу, включающую продажи (втюхивание! я называю это втюхиванием!) и требующую активное использование немецкого языка. И вот я колеблюсь. Я оцениваю свой уровень объективно – я действительно умею делать переводы с немецкого на русский; полагаю, то, что мне продолжают поручать всякие околотехнические и околомедицинские тексты, говорит о достаточном качестве итогового результата. Но коммуникативные навыки никогда не были моей сильной стороной, и мой уровень весьма посредственный в сферах, выходящих за рамки "трубопровод из нержавеющей стали монтируется последовательно" и "результаты МРТ в норме" (примеры с потолка). Специалист подобен флюсу и очень-очень неуверен в себе =(

Родная страна через месяц переходит на евро, поэтому уже заранее задрали цены с некоторых пор всех колбасит на тему, как будут правильно называться деньги. Раньше всех устраивало писать (и говорить) eiro (потому что Eiropa), теперь же выяснилось, что это противоречит закону о едином названии валюты во всем ЕС, так что придется всем усвоить антилатышский вариант euro и не рыпаться.

А я сижу и пытаюсь понять, что же мне писать в счете, потому что вроде сказано, что это касается только текста законов, но как-то все мутно.

Я так и не смогла родить связных мыслей, поэтому цитирую землячку.

Итого, согласно СМИ, там умерло 54 человека.
Везде мутная и противоречивая информация, всякие официальные рожи говорят разное, а соцсети ломятся от свидетелей, очевидцев и инсайдеров, и попробуй разберись, где настоящие. Хотя я и без подробностей думаю, что причина в сочетании жадности с раздолбайством.

Как всегда, не могла не полезть читать заграничные новости и убедилась, что святая традиция путать Латвию и Литву все еще жива.

Здравствуй, дом родной, эх, увидеть бы тебя еще попозже.

Я очень боялась сдохнуть по дороге, но оказалось, что с момента моего последнего автобусного вояжа условия стали получше. Теперь сплошная цивилизация кругом, есть где зарядить мобильник, чтобы не умирать со скуки, а границы вообще пролетаешь незаметно, местонахождение можно определить, только старательно таращась в окно на знаки и указатели.

В родных местах никогда не встречала такой концентрации обращавшихся ко мне с разными вопросами людей. Но я страшно горда собой – в двух случаях из четырех мне удалось дать адекватный ответ, а в одном даже поддержать осмысленный разговор. Четвертый случай с желающим познакомиться лицом очень иностранной национальности можно в расчет не брать.

Конечно, я помню заповедь не путать туризм с эмиграцией, но все-таки уровень виден в том числе и в таких мелочах, как бесплатные туалеты в каждом торговом центре, например, или повсеместные скидки для студентов, что в Латвии уходит в небытие.

Большая часть времени прошла в местах, не столь ценных с культурно-туристической точки зрения, но нельзя сказать, что это не было интересно. Увидеть страну с бытовой стороны было очень любопытно. Наблюдения сделала такие.
Костелы везде, просто везде, и каждый выглядит по-своему. Видела даже конкретный индастриал-стайл костел, весь из бетона, железяк и прямых углов. Кроме костелов, возле каждого скопления домов обязательно каплица, просто распятие или статуя святого.
Встреченные люди на рассказ о моей работе делали круглые глаза и называли полиглотом. Рассказы о том, что для Прибалтики это нормально, только еще больше удивляли.
Здорово, когда никто не впадает в ступор от твоего имени. Объяснить, что это не Иоанна, куда проще, чем повторять и диктовать по буквам.
Что касается, собственно, цели всего этого путешествия, – ну что тут сказать. Что теперь будет, неизвестно, и от этого только тяжелее. Как в том эксперименте с двумя рычагами, нажатие которых дает порцию жратвы, – одного рычага всегда, а другого рандомно. И если отключить подачу жратвы, то про первый рычаг забудут, а на второй будут нажимать до потери сознания. Вот так и я.
А вообще я шляпа, попутешествовала, а годных фоток не сделала.

Недавно мама придумала с экскурсией съездить в город, где она родилась и жила до семи лет. Так я и оказалась в одном провинциальном городке: обязательная река с мостом, замок с портретами баронов на стенах, пара околосказочных легенд об истории основания, одноэтажный центр города и все такое прочее.
Так вот, причина экономических бед Латвии в том, что гид может несколько минут объяснять русскоязычной группе туристов, включающей действительных россиян, что она НЕ БУДЕТ говорить по-русски, потому что мы в Латвии, а кому надо – на кассе аудиотур по цене х 1,5. Пока будет такое, все проблемы никуда не денутся.
А уж как мне некогда было стыдно перед студентами по обмену за подобные явления, я вообще молчу.